Люди уходят, будто в них заканчиваются резервы организма, будто все силы были брошены на то, чтобы выжить в то лето

На оккупированных территориях Донбасса людей убивают не только война или обстрелы, а все вместе - недоступные по стоимости лекарства, усталость, плохое питание, истощение, стрессы, страхи. Ведь на тех же оформлениях пенсий часто теряют деньги, становясь жертвами аферистов.

Пишет луганчанка Яна Викторова для ВВС.Украина.

"Я позвонила коллеге из прежней жизни. Обычно мы созваниваемся, когда есть какие-то предложения о работе, и без лишних слов приступаем к делу. Удобно, когда есть те, с кем можно прямо поговорить о нужным.

Бывшая коллега ошеломила сразу: "Может, ты знаешь, Валя летом умерла".

Валя - это другая коллега из нашего отдела и моя ровесница. Тот возраст, в котором о смерти говорят как о ранней.

Якобы ничего, связанного с войной: прихватила поджелудочная, прооперировали, два дня в реанимации - и смерть.

Никаких привязок к войне. Но в моей бытовой выборке знакомых, умерших за последние два года, - это четвертый случай внезапной смерти.

Люди уходят, будто в них заканчиваются резервы организма. Будто все силы были брошены на то, чтобы выжить в то лето, и на мирную жизнь их не осталось

Наверное, кто-то сможет защитить научную работу об этом синдроме внезапной смерти среди людей, которые пережили то лето в Луганске. Может, кто-то выигрывает грант на исследования этой темы. Но люди уходят, будто в них заканчиваются резервы организма. Будто все силы были брошены на то, чтобы выжить в то лето. А в этой, относительно мирной жизни, сил и любого запаса адаптивных способностей не осталось.

Раисочка была одноклассницей моего отца. Этакий живчик в свои под семьдесят. Шила всей округе - ее маленький бизнес. Маленькая, смешливая, общительная. Знала все обо всех, охотно ходила на поминки, ни с кем не ссорилась. В свои чуть за шестьдесят, овдовев, принял назад первого мужа, с которым они дружно жили в крошечном домике, увитом виноградом.

Зимой она шила, летом была на грядках. Так живут в нашей округе почти все. Войну восприняла с полным недоумением. Бегала в погреб, без света отжимала сок из винограда и закрывала помидоры впрок - так тоже делали здесь почти все.

Однажды мама попросила, чтобы я зашла узнать, как они. Связи тогда не было. Женщина вышла ко мне с синими от винограда руками, обняла моего сына и оставила отпечатки рук на его белой футболке.

Поговорили: как они, как мы. Одинаково - сидели в подвалах, жили без воды, света и связи, ждали тишину. На прощание она вынесла нам орехов и винограда, передала привет маме. Встреча, которых сотни.

А через месяц я бежала домой - не успела уехать до часу дня, пришлось возвращаться домой пешком. Транспорт тогда ходил плохо. Я бежала и ежилась - резко похолодало.

Впереди шла процессия нарядных - удивительно, как в то время, - людей. В этой компании я узнала Раисыного Колю - маленького, как и она сама. Я догнала его и пошутила: "С праздника?»

Оказалось, с похорон Раисочки. Ей вдруг стало плохо, легла, пролежала день. Он был с ней, приносил чай. А потом она попросила его отдохнуть немного. Он лег, а она умерла.

Похоронили на следующий день - света, связи не было. Врача не вызывали. Соседи предполагали, что инсульт.

Смешливая Раисочка умерла без предупреждения и болезни, и человек упал в запой. Никого не узнавал. Иногда выходил купить что-то поесть и непременно - выпить. Я до сих пор не верю, что ее нет. Не болела, не жаловалась, не унывала. Будто закончились силы. Пока бегала в погреб - жила, а потом внезапно устала.

Никто из тех, кто умер потом, не был за или против кого-то. Все - против войны. Все боялись обстрелов и прятались. Умирали от разного - инфарктов, обострений хронических заболеваний, инсультов. Внезапно, быстро.

Жизнь последние два года вносит удивительные коррективы. Оптимист бы сказал - добавляет "драйва". Мой знакомый в свои за семьдесят регулярно ездит навещать два замкнутых дома сестры, уехавшей к детям. Встает раньше, едет на край города, потом обратно.

Его сестра, как и сотни пожилых людей, ездит навещать детей, выехавших из Луганска. Время пути, пешие переходы блокпостов и линий разграничений. Сумки, риски, усталость. Длинные дороги, сборы в новые переходы.

А рейды по пенсиям - еще тот марафон. Можно было придумать смертоносное оружие, а можно было дать это яблоко раздора и соблазнов. И в философии нового времени вполне нормально оформить две пенсии, а не жить с принципами на одну.

Ради пенсий люди стоят по шесть и более часов в очередях, бегут с утра через мост на Станицу, дерутся не на жизнь, а на смерть перед банкоматами. Все это косит слабых, старых, больных.

Людей убивают не только война или обстрелы, а все вместе - недоступные по стоимости лекарства, усталость, плохое питание, истощение, стрессы, страхи. Ведь на тех же оформлениях пенсий часто теряют деньги, становясь жертвами аферистов.

И отношение к старикам часто потребительское, на "ты", пренебрежительное. Они мешают водителям, они слишком любознательны на рынках, они на что-то ждут и все еще чего-то требуют. Создать комфортные условия для достойной старости сейчас - скорее нонсенс. Как бы дети не любили родителей, для оформления пенсии на подконтрольной территории требуется личное присутствие - время как минимум.

Моя знакомая позволяет отцу работать в 80 лет. Он еле ходит, часто по дороге ему становится плохо и вместо дома он попадает в больницу. Иногда люди на улице не хотят вызвать "скорую", и он сидит на скамейке, пока немного отойдет и сможет набрать дочь. Как думаете, зачем все это? Отцу нравится работа, но прежде всего это из-за зарплаты - достойной по местным меркам. Работать в таком возрасте - неслыханная удача сейчас.

Смерть, которая поражает, перестала удивлять. Как будто это вполне закономерно. У людей старшего возраста часто нет денег на лечение, нет средств на оздоровление, досуг.

Самый простой способ снять стресс сейчас - алкоголь. Общепризнанный по цене и демократичности. К пьянству относятся лояльно, потому что это что-то вроде общей болезни или одобряемой слабости.

Конечно, виновата не война, но и она вносит свой вклад в то, что пьют больше и умирают чаще. Хотя к смерти привыкнуть нельзя. Нельзя подготовиться.

А мама приготовила свой сверток для этого дня - они с Раисочкой были сверстницами".