Возможна ли военная операция «Буря» на Донбассе

В поисках путей решения ситуации на Донбассе общество и аналитики пытаются отыскать похожие ситуации, «истории успеха», как сейчас принято говорить. В современной истории таких примеров не так много. Поэтому столь пристальное внимание уделяется опыту Хорватии. Но насколько этот опыт применим и полезен для Украины?

При всей казалось бы схожести ситуации, имеет место несколько принципиальных отличий. Отличий в историко-политическом и ситуационно-политическом контекстах, пишет в "Хвиле" Виктор Жих.

Операция «Буря», проведенная армией Хорватии совместно с 5-м корпусом боснийских мусульман, действовавшем в Бихачском кармане, с 4 по 9 августа 1995, фактически подвела черту под одним из основных этапов Югославских войн 1991-2001 годов, которыми сопровождался распад Югославии и возникновение на ее месте ряда независимых государств – т.н. боснийско-хорватско-сербской войны 1991-1995 гг.

В результате был ликвидирован сербский анклав на территории Хорватии, т.н. Республики Сербской Краины и Западной Боснии (РСКиЗП).

В чем заключаются основные историко-политические и ситуационно-политические отличия:

1. историко-политические

— целью операции было подвести итог борьбы Хорватии за независимость от Сербии, стремившейся к сохранению своего господства на территории бывшей Югославии. До этого периода данная территория и население в составе независимого хорватского государства никогда не находились. Впрочем, и независимой Республики Хорватии до этого не существовало, если не считать период псевдонезависимости 1941-1945 годов под немецкой оккупацией.

Донбасс до начала гибридного вторжения России весной 2014, т.е. более 22 лет, находился в составе независимого Украинского государства.

— на момент начала операции на территории РСКиЗБ проживало практически исключительно этнически однородное сербское население, подавляющее большинство которого по итогам операции ушло в Сербию. Т.е. целью операции была территория, а не население.

На Донбассе этнический состав населения практически не отличается от этнического состава других регионов восточной и южной Украины.

— религиозный аспект. В то время, как хорваты преимущественно исповедуют католицизм, сербы исповедуют православие.

На Донбассе, так же, как и почти на всей территории Украины, господствующей является православное христианство. Религиозная подоплека конфликта отсутствует.

2. ситуационно-политические

— Накануне и во время проведения военной операции Хорватия получала реальную политическую и военную помощь со стороны США. Согласно утверждениям краинского генерала Милисава Секулича, 3 августа посол США Питер Гелбрейт встретился со Слободаном Милошевичем, от которого получил гарантии невмешательства Союзной Республики Югославии в конфликт (Sekulić, Milisav. Knin je pao u Beogradu. — Nidda Verlag., 2000. — 295 p.) Кроме того, вечером 4 августа, в первый день хорватского наступления, два самолёта EA-6B и два самолёта F-18CВМС США поразили сербские радары вблизи Книна и Удбины

— ЕС, Россия и ООН ограничились призывами к прекращению боевых действий и не вмешивались в ситуацию

— Сербия под давлением США отказалась от оказания СКиЗБ существенной военной помощи.

Украина не имеет реальной военно-политической поддержки ни от одного государства мира, включая США. Помощь носит скорее гуманитарный и морально-психологический характер.

Россия является инициатором гибридной агрессии против Украины и продолжает придерживаться той же политической и военной линии поведения.

Фактически на Донбассе ведется война Россией против Украины с использованием военных формирований коллаборантов, а также иррегулярных формирований из граждан России, в которых активно участвуют кадровые военнослужащие России. В наиболее острые периоды и для проведения наступательных операций задействуются и отдельные значительные регулярные подразделения армии России.

Фактически на Донбассе ведется война Россией против Украины с использованием военных формирований коллаборантов, а также иррегулярных формирований из граждан России, в которых активно участвуют кадровые военнослужащие России.

Отдельные районы Донецкой и Луганской области (ОРДЛО) по сути представляют из себя два псевдогосударственных марионеточных образования коллаборантов, выступающих на стороне российских агрессоров. Эти образования являются абсолютно не самостоятельными и фактически выполняют роль гражданской администрации на оккупированной территории. По воле Кремля они могут быть как объединены в одно псевдогосударство, так и разделены на несколько более мелких. При этом мнение как населения этих территорий, так и его руководителей, вряд ли кого-то будет интересовать. Все военные формирования ОРДЛО подчинены исключительно российскому оккупационному командованию независимо от того, из кого они сформированы. Попытки самостоятельности среднего и высшего командного и политического звена пресекаются всеми возможными способами, включая физическую ликвидацию неугодных.

Что же касается непосредственно военных возможностей, то, несмотря на относительную слабость армии Украины, как показали боевые действия на Донбассе летом 2014 года, исключительно силами отрядов коллаборантов и иррегулярными формированиями из условных добровольцев – граждан России (кадыровцы и др.), без привлечения регулярных войск России, удержать оккупированные территории Россия не в состоянии. Только прямое вторжение нескольких крупных подразделений российской армии в августе 2014 спасло ОРДЛО от ликвидации. В настоящий момент украинская армия находится на значительно более высоком уровне боеспособности и технической оснащенности, чем это было летом 2014.

Наконец, фактор Крыма. Рассматривать ситуацию на Донбассе без связки с оккупацией Крыма нельзя. Донбасс явился продолжением, а не началом, российской агрессии против Украины. Возможно, если бы украинская армия попыталась оказывать вооруженное сопротивление агрессору еще в Крыму, до Донбасса дело бы и не дошло. Как оно не дошло до Харьковского региона. Этот вопрос можно обсуждать отдельно, да и сослагательного наклонения история не имеет. Однако именно оккупация Крыма явилась стартом агрессии, ее ключевым элементом, грубым нарушением международных договоров и Устава ООН. В Хорватии подобного фактора не было. Нечто похожее могло бы возникнуть в случае аннексии Сербией территории Восточной Славонии и как бы тогда сложилась ситуация неизвестно. Но это все рассуждения из разряда альтернативной истории и имеют лишь теоретический интерес.

Какие из всего этого можно сделать выводы?

— теоретически украинская армия способна успешно осуществить ликвидацию ОРДЛО только в том случае, когда Россия не будет иметь возможности и/или желания удерживать эти территории военной силой.

— в случае фактического отказа России от военного удержания контроля над Донбассом, скорее следует ожидать политического, нежели военного решения по ликвидации ОРДЛО. Этому способствуют отмеченные выше историко-политические аспекты, включая высокий уровень экономической и социальной интеграции Донбасса в Украину, сформировавшийся за 22 с лишним года до начала агрессии, а также специфика действующей украинской власти и влияние, оказываемое на власть со стороны олигархических структур, имеющих на Донбассе значительные активы и экономические интересы.

Что, однако, не исключает применения военной силы для уничтожения отдельных одиозных формирований, типа батальонов «Восток» и «Сомали», и зачистки территории от более мелких банд формирований.

— без реальной и широкомасштабной военно-политической поддержки Украины со стороны США, как ведущего мирового игрока, надеяться на успех решения, аналогичного хорватскому 1995 года, бессмысленно.

В связи с этим стоит весьма осторожно относиться к ориентации на страны ЕС, в первую очередь, Германию и Францию. В период операции «Буря» ЕС заняло крайне критичную позицию по отношению к действиям Хорватии.

5 августа 1995 года, на второй день после начала хорватского наступления, Евросоюз осудил хорватскую атаку и потребовал прекращения боевых действий. Затем ЕС расторг несколько договоров с Хорватией (Davor Marjan. Oluja. — Zagreb: Hrvatski memorijalno-dokumentacijski centar Domovinskog rata, 2007. — 445 p).  Карл Бильдт, бывший премьер-министр Швеции,, посредник в переговорном процессе от ЕС, выступил с рядом персональных обвинений в адрес президента Хорватии Франьо Туджмана, после чего был объявлен в Хорватии персоной нон грата.

Вместо эпилога.

Одной из самых больших слабостей Украины является пассивность военных и политических властей в выработке активных действий и внятной политики в отношении Донбасса. В результате инициатива, как военная, так и политическая, полностью находится в руках России.

При этом власти Украины имеют немало возможностей по формированию активностей на Донбассе. Включая и такие, которые позволят радикально изменить ситуацию в пользу Украины. Для этого необходимо использовать господствующие у российского руководства мифы и заблуждения.

В частности, активно продвигаемый миф о готовности подавляющего большинства населения южной, восточной, да и центральной Украины, с распростертыми объятьями встречать братские российские танки, освобождающие их от киевской хунты. Отсюда следует тезис о высокой вероятности реванша Януковича либо близких к нему людей на политической арене в случае проведения досрочных парламентских выборов. Данный тезис все чаще можно встретить в прессе Украины и он же является аксиомой для большинства провластных российских политтехнологов.

Отсюда возникает план операции «выборы», суть которой сводится к предложению проведения досрочных парламентских выборов на всей территории Украины, включая Донбасс, в которых могут беспрепятственно участвовать представители коллаборационной администрации ОРДЛО. Причем по действующему в Украине избирательному законодательству, что гарантирует им неприкосновенность как на период предвыборной агитации и выборов, так и в дальнейшем при прохождении в Верховную Рады (таким образом необходимость специальной амнистии отпадает). Условием этого участия должен стать реальный вывод всех российских сил с территории Донбасса, как регулярных, так и иррегулярных, а также возвращение Украине полного контроля над границей.

Пойдет ли на это российское руководство, конечно, не известно. Однако данная инициатива создаст для них достаточно соблазнительный выход из патовой ситуации, решения вопроса с санкциями и соответствующую их представлениям высокую вероятность политического реванша сил, которые смогут обеспечить российский контроль над Украиной по крайней мере на том уровне, как во времена президентства Януковича. Возможность пожертвовать малым (Донбассом) ради приобретения всего, для азартных кремлевских игроков может оказаться крайне привлекательной.

Украина же перехватывает политическую инициативу и получает широкие тактические возможности при правильном понимании и использовании реально господствующих в стране настроений социума.

Дальнейшие действия украинского руководства зависят от их желания и способности принимать достаточно неожиданные и жесткие решения, направленные на защиту национальных интересов и территориальной целостности страны.

А это уже вопрос!