Когда закончится война на Донбассе

Часто слышу вопрос: «Когда это закончится?». После уточняющих вопросов обычно выясняется, что под термином «это» имеется в виду война на Донбассе (а иногда — моё пение в караоке, но это мы в данной статье обсуждать не будем).

Пишет Юрий Гудыменко на "Петре и Мазепе".

Я, как хам с историческим образованием, имею ровно два изящных ответа (про Донбасс, а не про караоке):

• Хер его знает.
• Когда Украина станет сильнее России.

Эти два ответа являются самостоятельными, но не взаимоисключающими. Скорее наоборот, они логично дополняют друг друга.

Когда закончится война на Донбассе? — Когда Украина станет сильнее России.

А когда Украина станет сильнее России? — Да хер его знает.

Почему нам надо стать сильнее России — в общем-то, понятно. Россия чаще всего прихватывала украинские земли в период максимального ослабления — будь то Крым в 2014-м или остатки УНР в 1920-м. Впрочем, это свойственно не только России: любое государство с имперскими замашками не побрезгует откусить кусочек у более слабого соседа. Падающего толкни, упавшего ограбь.

В то же время с сильными государствами Россия ведёт себя, как задиристый восьмиклассник при виде директора. Может за глаза назвать сукой, может мелом на стене что-нибудь обидное написать, может даже в припадке портвейновой храбрости залезть на директорские шесть соток и вытоптать там помидоры (правда, в случае с Россией будет, скорее всего, иначе: она эти помидоры купит, а потом демонстративно раздавит бульдозером на глазах у спокойно пересчитывающего деньги продавца).

В общем, смысл понятен. Если ты слабее России и — увы — находишься в зоне её прямой досягаемости, то всегда будешь испытывать на себе её давление. Неважно, что это будет — финансирование российским консульством творческих вечеров Задорнова с рассказами про хохлов и пиндосов или танки в авдеевской «промке». Что-то будет, и это неизбежно. Пока мы были относительно сильны, Россия финансировала общественную организацию Пургина «Донецкая Республика», которая проводила митинги и слёты. Когда мы ослабели, Россия финансирование усилила, докинув нужным людям кое-чего из старых армейских запасов, — и чёрно-красно-синий флаг той самой организации «Донецкая Республика» стал флагом, под которым до сих пор убивают украинцев на украинской же земле.

В падающего стреляй.

Итак, есть цель: стать сильнее России. Звучит, конечно, диковато: экономика у нас сейчас хоть и вышла из пике, но до российской ей далековато. Армию мы подтянули — и теперь она одна из сильнейших в Европе, но у России всё равно явное преимущество в людях и технике. Плюс, опять же, война, расходы, реформы, вялотекущий политический кризис и всё такое.

Но у кошки четыре ноги, а у палки два конца (не спрашивайте, зачем я это написал — вероятно, пагубное влияние караоке). Если ты хочешь, чтобы тебя не обижал старшеклассник Вовочка, можно записаться на каратэ, походить туда пару лет, получить коричневый пояс и Вовочке как следует навалять. Это путь самурая — долго, трудно и затратно по ресурсам (потому как забесплатно каратэ обучает только Чак Норрис в фильмах категории «Б»).

Есть другой путь — стать сильнее Вовочки, а именно — сделать так, чтобы он стал слабее тебя. Например, можно подружиться с другими старшеклассниками, которые за мелкий прайс встретят Вовочку в переулке и наложат на него санкции средней тяжести, после чего ближайший месяц Вовочка будет думать исключительно о снятии швов, а не о зашугивании младшеклассников. Можно накатать заявление в МВД — и Вовочку отправят на годик отдохнуть в уютную колонию для малолетних. Можно, в конце концов, аккуратно толкнуть Вовочку под машину на переходе. Варианты есть, одним словом. Да, это не путь самурая. Но когда стоит вопрос выживания, плакаты с Чаком Норрисом помогают слабо, а вот кастет в руке — помогает.

Иначе говоря, чтобы стать сильнее противника, не обязательно выходить на тот уровень силы, на котором он находится. Можно сделать так, чтобы уровень противника упал ниже твоего. В идеале — чтобы ты не тратил на этот процесс значительные ресурсы. Пусть он всё сделает сам. «Саморазрушение — вот что действительно важно», как говаривал попугай Кеша, закуривая очередную «беломорину», заботливо предложенную трактористом Василием из совхоза «Светлый путь».

И вот тут мы переходим к вопросу: когда? Когда Украина станет сильнее России? Когда Россия развалится и развалится ли? Когда она ослабеет настолько, что ей банально станет не до нас?

Ответ на этот вопрос, конечно же, прост и исторически обоснован: хер его знает. Закон истории ровно один и формулируется предельно просто: в истории человечества может произойти любое событие, не противоречащее законам физики. Всё, точка. Других законов у истории нет. Пойди расскажи любому россиянину в январе 1917 года, что через годик Россия будет состоять из пары десятков государств, что в Закавказье будут стоять индийские батальоны под «Юнион Джеком», а в Архангельске маршировать американские и канадские войска вперемешку с датчанами и сербами — никто бы не поверил. Как не поверил бы и советский гражданин в конце 1980-х, сообщи вы ему, что уже через несколько лет, в 1992 году, злобная американская военщина в лице ВВС США в рамках операции «Provide Hope» будет доставлять в голодающую Россию гуманитарную помощь. Но это было. Это история.

Наша задача — приблизить такие моменты. Каждый может сделать свой вклад. Не покупая российские товары, ты оставляешь голодным ещё одного россиянина, который (ну а вдруг?) когда-нибудь с голодухи выйдет на антиправительственный митинг или присоединится, например, к сибирским сепаратистам. Общаясь с родственниками из России, ты так или иначе влияешь на их точку зрения, а они — на коллег и соседей (однако это дорога с двусторонним движением: если долго вглядываться в унитаз, унитаз начнёт вглядываться в тебя). Даже банальный репост много что значит в информационной войне. Такие у неё правила — ты и солдат, и жертва. Die hard.

Только тогда, когда мы станем сильнее России или когда она станет слабее, чем мы, вернутся Крым и Донбасс. А на вопрос, когда это случится, я уже ответил: хер его знает.

Как видите, историческое образование имеет свои плюсы. Всегда находятся ответы на наиболее сложные вопросы современности.