Надежда

Если свести суть праздника Пасхи в его изначальном понимании в одно слово, то этим словом будет «надежда».

Пишет Виктор Трегубов в "Петре и Мазепы".

Вы когда-нибудь пробовали представить себя в библейском сюжете на месте апостолов в Великую субботу? Сидишь ты, простой израильский рыбак или сборщик налогов в затянувшемся увольнении. Того, кого ты считал учителем, того, чьим словам о том, что ему суждено изменить весь мир, ты когда-то почему-то поверил всем сердцем, только что казнили по приговору суда. Больше не на что опереться. Ты – преступник, смутьян и не знаешь, что делать. Проповедовать то, чему тебя учили? Но ты не готов, не уверен в себе, боишься расправы и уже не знаешь – если твой учитель говорил истину и был Истиной, как так получилось, что Истину приколотили к двум доскам и ударили копьём? Если он – обещанный иудеям Мессия, как получилось, что он лежит в гробнице, а вокруг нет обетованного всеобщего благоденствия?

Но тут заходит Мария Магдалина. И у неё хорошие новости о полном пересмотре всей твоей космологии. О том, что руки неба длиннее, чем руки смерти.

Я понимаю, что для кого-то эта апелляция к христианским нарративам может прозвучать против шерсти. Потерпите уж.

Как бы то ни было, Пасха – это праздник невероятного. Невероятного и дарящего надежду там, где ты уже не просто отчаялся – всё, ты не можешь больше, рухнул весь твой мир и все объективные обстоятельства утверждают, что крышка тебе и всему, что ты делал.

Но тут коса находит на камень, телёнок съедает волка и приходит, довольно облизываясь, с горы весело свистит целый хор раков, а в небе сдвигается Зодиак – и, оказывается, что вовсе и не крышка. Что всё, что ты делал до этого, не просто было осмысленно, а напротив – ты вот только сейчас понял, что смыслов у него было даже несколько, и тот, который ты сейчас увидел – наиболее важный.

Ну как если бы ты вышел на Майдан за ассоциацию с ЕС, а пришёл к настоящей независимости твоей страны.

Надежда

Мы вряд ли сможем когда-нибудь корректно оценить, что произошло в эти три года. Это задача для тех, кто ещё не родился – когда они сядут писать учебники истории. Мы можем лишь выражать субъективное мнение.

Моё субъективное мнение – не было ни одного момента, когда небо не было бы за нас. Просто иногда это было чуть виднее, как вокруг Михайловского в дни Майдана, иногда – менее очевидно.

Надежда

Если хотите, могу дать приземлённое объяснение: если бы меня спросили, что будет, если одна из крупнейших держав мира начнёт необъявленную войну против государства без легитимной власти, с пятью тысячами боеспособных солдат и с растерянным, напуганным, не уверенным, как поступить, народом, я бы ответил коротко и не вполне корректно.

Однако мы удержались.

Есть такая штука – ошибка выжившего. Если ты удачно прошёл по краю пропасти, тебе кажется, что ничего страшного в этом не было. Пока тебе не расскажут, что до тебя в неё падали девять из десяти проходивших. В 2014–2015 годах автора этих строк время от времени трясло от животного страха – просто в силу образования и интуиции, я видел, насколько тонок лёд, по которому идёт наша страна, и какие тени под ним мелькают.

Посмотрите на историю усобиц Киевской Руси. Посмотрите на Руину. На историю первых – да и вторых – освободительных соревнований. Покажется, что у нас на роду написано падать после любых подъёмов. Что мы способны выбросить любой Божий дар, особо тщательно им не воспользовавшись, упустить любой шанс и в сто пятидесятый раз героически погибнуть там, где любой другой бы победил и въехал в родной город в лавровом венце.

Не в этот раз. Третьи освободительные соревнования, кажется, оказались первыми выигранными. Я не могу сказать, что они закончились, но, кажется, мы переходим на иной этап, сохранив страну.

Теперь мой страх сменился надеждой.

Я видел нашу армию – очень плотно, изнутри. Да, она чудовищно неэффективно устроена. Но, тем не менее, попытка её уничтожить будет стоить врагу слишком дорого.

Надежда

Я видел новое поколение чиновников. Да, их единицы, но этого уже хватило, например, чтобы уничтожить эпические схемы на тендерных закупках и отвязать нашу страну от напасти, в преодоление которой я не верил – газовой зависимости от России. Впрочем, держим кулачки – последняя битва в Стокгольме ещё предстоит.

Я видел наших людей. Да, на трибунах обычно самые горлопанистые, самые наглые и самые глупые. Но уже во вторых рядах – даже за спинами этих белок-истеричек – просматривается достаточное количество умных и адекватных. У них ещё мало опыта, но уже достаточно понимания.

Мы всё ещё страна, которая никогда не упускала шанс упустить шанс. Мы всё ещё можем всё очень талантливо слить, вернувшись в замкнутый круг нашей истории.

Но, кажется, в этот раз мы этого не сделаем.

Надежда

Христос воскрес!