Отечественная вялотекущая. Итоги 2017 года в войне на Донбассе

В целом можно сказать, что позиционная война, которая началась после марта 2015 г. перешла в вялотекущую фазу, в которой, как показывает практика, может находиться годами. Пишет в "ДС" военный эксперт Михаил Жирохов.

Задачей украинской группировки в 2017 г. стало занятие нейтральной зоны на всех направлениях, лишая таким образом противника возможности маневрировать огневыми средствами в непосредственной близости от наших позиций, возможностей выставлять мины, прорываться диверсионными группами в наш ближайший тыл, а также, что немаловажно - возможности выдвигать снайперские группы. Последнее стало крайне актуально за последние пару месяцев года, когда боевики развернули настоящую террористическую снайперскую войну, потери от которой превысили среднемесячные потери.

И нашим военнослужащим удалось за год достаточно эффективно решать эту задачу - в начале года противник был оттеснен со своих позиций в районе Авдеевской промки, в конце года - на северных и южных окраинах Горловки, на критически важном для противника стыльском направлении. Причем происходило это все крайне ограниченными силами - в лучшем случае батальон при поддержке артиллерии. Следует также отметить, что все эти движения в серой зоне происходят исключительно в рамках линии разграничения образца 9 сентября 2014 г., которая зафиксирована в Минских соглашениях. Все эти продвижения происходили не всегда бескровно.

За год (по состоянию на 24 декабря) на фронте по боевым причинам (включая погибших в терактах в Мариуполе и Киеве СБУшников и бойцов "Правого сектора") погиб 261 человек. Общие же потери (включая небоевые и умерших от ран, полученных ранее) можно примерно оценить в 347 человек. В эту цифру не входят военнослужащие, погибшие вне зоны проведения АТО - аварии, сердечные приступы, хронические болезни, самоубийства, криминал. Кроме того, достаточно большое количество военнослужащих - примерно 1500 человек получили ранения и некоторые позже будут списаны медицинскими комиссиями, так что итоговые безвозвратные потери за год несколько выше.

Помесячная сводка боевых потерь по нашим данным выглядит следующим образом: январь - 21, февраль - 27, март - 43, апрель - 22, май - 13, июнь - 31, июль - 24, август - 14, сентябрь - 8, октябрь - 13, ноябрь - 19, декабрь (до 24.12) - 26.

Комментируя эти цифры, стоит отметить, что потери в самые тяжелые для нас месяцы 2017 г. Все-таки не оказывают тактического влияния на ход конфликта и как бы цинично это не звучало - вполне укладываются в среднестатистические данные о смертях от гриппа и уж точно гораздо меньше погибших в ДТП.

Естественно, что официальные цифры несколько меньше - так, на запрос журналистов BBC-Украина Генштаб ВСУ озвучил цифру в 191 погибшего в 2017 г. (по состоянию на 18 декабря) и 174 раненых. Причем указывается, что сюда включены погибшие, пропавшие безвести и пленные. Данных от МВД, Погранслужбы и СБУ на сегодня пока нет.

Потери противника оценить крайне сложно - даже если принимать всерьёз истории Ходаковского о 50 безвозвратных по всему ОРДЛО в сутки (убитых, раненых, уволившихся, больных), стоит признать, что боевые потери противника примерно сопоставимые. В целом, если опираться на данные пофамильных потерь, собранные интернет-пользователями, то можно говорить, что известно о 437 погибших по всем причинам. И такая "каша" связана прежде всего с недостатком информации с оккупированных территорий - из сообщений в социальных сетях достаточно сложно отследить причины гибели того или иного персонажа. Кроме-того в вооруженных формированиях достаточно много как кадровых российских военных, так и добровольцев, отследить гибель которых вообще малореально.

В отличии от ВСУ, "официальной" информации о потерях на фронте от командования "гибридов" нет - на нашей памяти, за год "говорящие головы" Басурин и Морочко только пару раз приводили цифры собственных потерь - и то за конкретный день или неделю. И это и понятно - на сегодня задача пропаганды максимально направить обнищавших местных "шахтеров и трактористов" на фронт, а сообщения о постоянных потерях могут свидетельствовать только о том, что они будут служить "хворостом" в тяжелой и грязной позиционной войне.

А с боевым настроем в частях "гибридов" и так все хуже и хуже - месяцы сидения под обстрелами, попытки превращения бандформирований в полноценную армию с строевыми смотрами и заправкой кроватей привели к тому, что "уважаемых" полевых командиров либо "выпилили" "украинские ДРГ", либо они сами сбежали в РФ. Вместе с ними ушли наиболее мотивированные боевики образца лета 2014 г. Судя по отрывочным сведениям, немногие оставшиеся в строю ныне гибнут от снайперского огня и подрывов на минах на прифронтовых территориях. На их место приходят те, кого принято называть "пятнадцатитысячниками" - по большей части лишившиеся работы роботяги, которым просто не на что выехать за пределы "зоны". Уровень их боеготовности не совсем ясен, но вполне очевидно, что они далеко не идейные и вряд ли будут "стоять до последней капли крови".

В ходе боевых действий за этот год на фронте было сразу несколько "перемирий", включая, например, "школьное", о существовании которого наши бойцы только догадывались, так как обстрелы со стороны противника продолжались постоянно.

Боевики регулярно использовали как 120-мм минометы, артиллерию, а в ноябре - декабре - даже РСЗО "Град", которых по минским соглашениям (а на Минск так любят ссылаться в РФ и ОРДЛО) на фронте не может быть совсем. Цель такого беспокоящего огня в условиях позиционной войны вполне очевидна - нанести потери и изматывать личный состав на важных в стратегическом отношении участках фронта: окрестности Донецка, плацдарм на приморском направлении, "выступ" в направлении Дебальцево, окрестности Горловки.

Все эти угрозы наше командование благополучно решает постоянной ротацией - и на сегодня в составе ВСУ нет ни одной бригады, которая не имела бы боевого опыта. Мы в принципе это можем себе позволить, в тоже время как противник в таких масштабах - нет. Ведь на начало войны в ОРДО проживало 10% населения Украины, а на сегодня после четырех лет войны как минимум треть выехала за пределы (причем в этом случае совершенно не важно - в РФ или Украину).

В целом же можно констатировать, что в ближайшие пару лет мира на Донбассе не будет. Наша военная стратегия решения проблемы Донбасса упирается в одно - необходимость штурмовать плотную жилую застройку, где все еще проживают сотни тысяч людей, причем в ситуации, когда обе стороны не могут активно применять авиацию, а в огневых средствах примерный паритет. Мало того, чем быстрее будет развиваться наше наступление и ближе мы будет к границе, тем больше вероятность повторения ситуации лета 2014 г., когда по приграничной группировке практически в открытую работала артиллерия РФ - причем не только ствольная и самоходная, но и реактивная. А сейчас, как и тогда, вряд ли кто-то из политиков решится отдать приказ на ответный огонь.

Такая фактически патовая ситуация говорит только о том, что все рецепты быстрого решения проблемы Донбасса были и остаются фантазиями. Поэтому пока выход только один - "играть вдолгую": поддерживать и усиливать армию, реформировать страну, усиливать свои позиции в мире. Как видится, несмотря на очевидные ошибки и промахи, военное и политическое руководство страны всё делает правильно - нам просто нужно немного больше времени и терпения.