Андрей Билецкий: Верю, что деоккупация Мариуполя - абсолютно возможная операция

Командир Третьей штурмовой, основатель "Азова" и бывший народный депутат Андрей Билецкий за время полномасштабного вторжения дал только два интервью. В то же время созданная им в конце прошлого года Третья штурмовая бригада стабильно попадает в новостные заголовки из-за своих успешных операций на Бахмутском направлении. Недавно бригада Билецкого освободила важный населенный пункт - Андреевку.

"Украинской правде" удалось встретиться с Билецким в Киеве, куда он приехал на несколько дней в короткую командировку. В этом интервью командир Третьей штурмовой рассказывает о Бахмутской кампании, которая длится уже более 11 месяцев, преимуществах россиян, западных учениях и возможности деоккупации Мариуполя.

- Андрей, вы не так давно вернулись с одного из самых горячих направлений на линии фронта. Это Бахмутское направление. И вернулись с хорошими новостями, поскольку 3-я штурмовая бригада освободила Андреевку.

Можете рассказать об этой операции? Знаю, что она далась очень сложно, в том числе и из-за потерь среди личного состава. Почему Андреевка настолько важна для украинских Сил обороны?

- Андреевку не стоит рассматривать как какую-то отдельную операцию. Это эпизод, очень важный, но эпизод украинской фазы контрнаступления в этой непрерывной, уже 11-месячной Бахмутской кампании. 

Почему это важно, если глобально? Во-первых, потому что у россиян были два плацдарма на юге Бахмута. Эти плацдармы давали возможность им развивать наступление на основную часть Донбасса, который сейчас контролирует Украина - Славянск, Краматорск, Константиновка, Дружковка. Это крупнейшие населенные пункты. Они чрезвычайно важны со многих точек зрения, потому что выводят на возможности действовать на юге и создавать снова угрозу Харькову. То есть, во-первых, нам надо было их отодвинуть.

Второй вопрос - то, что сама позиция россиян в Бахмуте не является чрезвычайно устойчивой. Там есть свои сложности, связанные с тем, как устроена сеть дорог. Она не является чрезвычайно устойчивой и дает нам возможности для собственных активных действий. Хотя об этом я бы говорить не стал, потому что у нас очень любят спойлерить любые действия.

Фото: Твиттер Андрея Билецкого

- И победы в том числе.

- Да, к большому сожалению, ХАМАС показал нам и всему миру, что блицкриги, условно говоря, проводятся в тишине, а не под анонсы.

Что касается населенного пункта Андреевка. Без контроля Андреевки не было возможно адекватное удержание и окончательный захват Клещеевки нашими войсками. Кроме того, Андреевка дала возможность полностью выйти на железнодорожный путь, который тянется с юга Бахмута и уходит вниз в сторону Горловки.

А железнодорожный путь - это то, что называется в военном деле "барьерный рубеж". Это легко оборонять и чрезвычайно сложно брать. После потери Андреевки россияне потеряли контроль над железнодорожным путем на всей протяженности: от самого Бахмута, от Клещеевки и вплоть до Курдюмовки.

- Ухудшилась ли их логистика после этого?

- Я бы сказал так: не логистика ухудшилась - у них на юге Бахмута полностью потеряны любые возможности для контрнаступления. Пока что. Теперь мы находимся в удобной оборонительной позиции, мы контролируем железнодорожные пути, мы там стоим и имеем возможности спокойно отражать любые атаки. 

То есть повторение этого похода, условно говоря, на Константиновку - Дружковку в ближайшей конфигурации оно невозможно.

Андрей Билецкий: "Теперь идет полномасштабная общенациональная война. И, безусловно, пришло время для масштабирования военной составляющей"

фото: телеграмм ІІІ отдельной штурмовой бригады

- Что дальше? Курдюмовка? Это также важный населенный пункт, господствующая высота для украинских сил обороны?

- С моей точки зрения, да. Но, опять таки, на войне всяк знает, как правильно ее вести. На самом деле ротный смотрит на ситуацию с точки зрения своей роты, и действия комбата ему могут казаться бредом. 

Поэтому это моя точка зрения. Дело в том, что Курдюмовка не находится в моем секторе ответственности. Но, между тем, я считаю, что дальнейшее бесперебойное движение возможно исключительно после взятия Курдюмовки - Зеленополье. Это такие два села, которые срослись фактически в одно. Но, опять же, я же говорю, мы все стратеги на своем уровне...

- Это то, что называется "туман войны". Когда знаешь, что происходит на твоем участке фронта, но не можешь оценить ситуацию в целом. Отсюда вопрос. Очень часто, особенно в западных медиа, обсуждается тезис, что вообще-то Силам обороны нужно было больше сил сосредоточить на юге. Западные эксперты не понимают, почему Украина продолжает свое контрнаступление на Бахмутском направлении. Вы можете объяснить почему?

- Ну, смотрите, опять же, считаю, что надо максимально добросовестно, максимально профессионально, с полной самоотдачей военным во время войны отвечать за свой сектор, за свою непосредственную работу.

Поэтому я вот не хочу вдаваться в большие стратегии "Юг - Запад - Север". Но могу объяснить, почему Украина движется на Бахмуте.

Наша бригада начала свой путь на Бахмуте в декабре прошлого года. После этого она фактически все время сначала оборонялась на участке прорыва. То есть не просто на участке наступления, а там, где россияне локально хотели сделать прорыв. Бригада наступала с теми силами, которые были в декабре прошлого года: никаких новых подразделений, фактически никакой новой техники, никаких образцов западной.

Командиры тех бригад, которые сделали возможным как раз все это продвижение на южном фронте на Бахмуте, воюют теми же силами, которые у них были. Соответственно, страна вряд ли распылила каким-то образом свои силы. Все, что планировалось использовать для стратегической операции на юге, используется для стратегической операции на юге. 

Представить себе возможность снять наши подразделения с Бахмута тоже было совершенно невозможно. Одна 3-я штурмовая с мая освободила более 20 квадратных километров территории. Мало это или много? Хотелось бы больше. 

А с другой стороны, по заявлению Министерства обороны с начала контрнаступления, как раз с мая, Украина освободила 250 квадратных километров. То есть вклад этот немалый. И делали мы это теми силами, которыми оборонялись. 

Соответственно, не думаю, что эксперты правы. Потому что Бахмутское наступление - это стойкость солдата, это во многом грамотность планирования на разных уровнях.

Направление залпов - оккупанты под Бахмутом
фото: телеграмм ІІІ отдельной штурмовой бригады

"Регулярным войскам России в прямом смысле слова конец"

- Как менялась тактика и стратегия россиян на Бахмутском направлении за 11 месяцев? Мы все помним вагнеровцев в начале кампании. Сейчас там воюют регулярные российские войска. Как это сказывается на поле боя? 

- Я бы разделил сейчас тактику россиян на две: тактика вагнеров и тактика регулярных частей. В чем заключалась сила вагнеровского наступления? Это две составляющие, по большому счету: зеки и дисциплина, которая достигалась расстрелом.

У нас были десятки пленных, в том числе и большое количество вагнеров. Не было ни одного, который не присутствовал лично при расстреле какого-то условного дезертира, который отказывался идти в атаку.

У "Вагнера" не было качественной поддержки бронетехники. У них были проблемы с артиллерией, ее не было много, она была более чем соизмерима с нашей. Но была эта возможность гнать волну за волной, волну за волной живой силы. 

То есть они идут на самоубийственные атаки, заканчиваются, а через 20-30 минут подходит новая группа, которая идет в новую атаку. Но эти атаки не были ни непродуманные, ни тупорылые, как у нас любят говорить. Командиры были очень качественные. 

Еще одна проблема, о ней мало говорят, это их оборона. Оборона вагнеров очень вязкая, очень сложная. В чем ее соль? 

В Сирии они взяли за основу ИГИЛовскую систему обороны. Вместо классических взводных опорных пунктов, то есть траншей, блиндажей, она состоит из отдельных ям, фактически в прямом смысле слова. Это так называемые лисьи норы, ямы, которые являются отдельными огневыми точками. Их очень много, они далеко не все заняты. Они имеют очень большую глубину.

И эта оборона, как по мне - мы и сами ее теперь частично используем в некоторых местах, - крайне эффективна. Если в этой яме сделать еще в боку дыру и загнуть буквой Г и прятаться там во время налетов, ничего нельзя с этим поделать абсолютно. Поэтому с вагнерами в обороне было сложно, чрезвычайно сложно.

- Сейчас на этом направлении стоят регулярные российские войска. Какие подразделения воюют эффективнее всего? Сильно ли изменился характер войны?

- Регулярным сухопутным войскам России, той составляющей, которая больше всего старается, а это всегда пехота, им в прямом смысле слова конец.

Я шапкозакидательством не страдаю, не считаю Россию простым врагом и нашу победу гарантированной и конечной, не призываю расслабиться. Но что, по моей точке зрения, случилось? 

Это вторжение на авось, которое началось в феврале 22-го года, когда они бросили маленькую по факту группировку, от 154 до 186, кажется, тысяч... Они думали, что это будет военно-полицейская операция, что они так далеко забегут, все поднимут руки и фактически операция перейдет в операцию наведения порядка и разоружения, как им казалось. 

Оно так не получилось. Война пошла по понятным причинам не по их сценарию. И вместо того, чтобы это быстро понять, начать мобилизовать население, в армию призывать или наоборот сделать эти шаги, которые они потом все равно сделали (бегство из-под Киева, бегство из-под Харькова), они вместо этого кричали: вперед, вперед, вперед. И полностью стерли свои кадровые части. Вот прямо стерли их, как о наждачную бумагу - в ноль.

У них нет больше ни сержантского корпуса, ни младших офицеров с опытом. То есть те, кто попадает на фронт по сокращенным курсам, они тоже очень быстро или становятся инвалидами, или умирают. У них не происходит накопления опыта. Они не становятся более профессиональными. 

Я все время наблюдаю одно и то же самое: сухопутные войска Российской Федерации, особенно в таких составляющих как пехота, танки, бронетехника - стабильно плохие. С лета прошлого года они стабильно плохо воюют. И они ничего с этим поделать не могут, и я не думаю, что смогут.

То есть у них растут другие направления: по РЭБу они стали намного мощнее, по беспилотным системам, артиллерия качественная достаточно. Авиацию стали в разы эффективнее применять. Но эта составляющая у них мертвая, и такой она и будет.

"В чем мы сильнее? Это контроль непосредственно линии боевого соприкосновения."
фото: телеграмм ІІІ отдельной штурмовой бригады

- С мотивацией, как я понимаю, также изменений не произошло...

- Профессионализмом среди пехоты, условно говоря, механизированных частей, не пахнет. Мотивация чрезвычайно слабая в среднем по войскам. Средняя температура по палате для них очень плохая. Побеги периодические.

Но зависит и от подразделения. Я должен отметить, что, например, есть такая 131-я десантно-штурмовая бригада. Сейчас они решили развернуть ее в дивизию, она отведена в большинстве своем с фронта.

Многие считают ее лучшей десантно-штурмовой частью Российской Федерации. Вот Андреевку, собственно говоря, первый период Андреевской операции, обороняли именно они. И у них чрезвычайно высокий боевой дух и стойкость.

Он им не помогает - они все равно умирают, но для 3-й бригады это был самый сложный противник за все время. Это была рубка в прямом смысле слова кость в кость.

Есть и такие подразделения. Их мало и обычно это не те, о ком слышно в интернете. Это не "ахматы", не "эспаньолы".

И это не значит, например, что у российских десантников все хорошо с боевым духом. Например, 83-я десантно-штурмовая бригада - это был один из самых простых врагов для нас. Это было одно удовольствие с ними воевать. Там брали по 8 десантников в день.

То есть даже нельзя сказать, что пехота плохая в России, а ДШВ хорошие. Нет. И ВДВ (воздушно-десантные войска - УП) их тоже в большинстве своем плохие, но есть отдельные части, которые имеют высокий боевой дух.

- Вы уже начали говорить, что россияне усовершенствовали РЭБ, начали использовать БПЛА. Можете рассказать именно о технической части?

- Смотрите, самая большая наша проблема это то, что по беспилотным системам оперативно-тактического класса россияне намного впереди нас.

В первую очередь, я говорю об "Орлане", потому что это большая проблема для нас. Проблема по многим причинам - это арткорректировка, различные типы разведки, потому что это и комплекс радиоэлектронной разведки. Качественно глушить "Орлан" нам не удается. Его, безусловно, можно сбивать - и Стрелой-10, и, например, более сложными комплексами типа ТОР.

Но ПВО у нас, как известно, имеет значительный дефицит, особенно фронтовое ПВО. Этот БПЛА - это огромная проблема. Потому что днем, ночью иногда в полосе бригады может висеть 11 "Орланов".

Что такое "висит Орлан"? Это значит, что твоя артиллерия не работает. Это значит, что твое наступление на бронетехнике или сколько-нибудь серьезными группами, взводами невозможно.

Это значит, что ты не можешь довезти БК на позиции никак. Ты не можешь проводить инженерные работы, рыть капониры, строить блиндажи. Я имел опыт использования почти всех типов западных образцов БПЛА и "Аиста". Безусловно, "Орлан" эффективнее.

Вторая проблема - это "Ланцет", которые они активно используют и на который тоже пока нормального противодействия не найдено. Абсолютное большинство артиллерийских систем поражаются "Ланцетом". Это дешево, это достаточно высокоточно, насколько мне известно, они оценивают примерно до трети вылетов как успешные.

В чем мы сильнее? Это контроль непосредственно линии боевого соприкосновения. То есть у нас огромное количество мавиков, в первую очередь, пока что. Все еще за счет волонтеров. Плюс у нас есть "Старлинк", это дает нам в этом плане значительно больше возможностей. Но вот по беспилотникам высшего класса у россиян огромное пока преимущество.

Андрей Билецкий: "Несмотря на стандарты НАТО, наша армия во многих вещах - это постсоветская армия"

фото: телеграмм ІІІ отдельной штурмовой бригады

- То есть они фактически переняли у нас эту технологию и успешно ее применяют на поле боя?

- FPV - да. Сейчас обмен информацией фантастический. Как мы видим, удержать, как раньше, до 20 века, долго какую-то технологию невозможно. И найдутся какие-то обходные пути, альтернативы.

И проблема еще в том, что они это поставили как систему. Они эти "Ланцеты" не хотели покупать, это же была частная контора. Но потом поняли и поставили это сразу на промышленные рельсы.

- А мы?

- FPV-дроны. Их у них тоже в значительных объемах. Но здесь я уверен, что у нас будет всегда преимущество.

Вот общаешься с пленным ротным, кадровым офицером. Он из Саратова, это не Зауралье. Но ты понимаешь, что ты говоришь с человеком, который всю жизнь ходил в туалет в дырку в полу. Он дисциплинированный солдат, но он не в 21 веке.

У них все-таки, скажем так, уровень погружения в современность, в компьютерные игры, в айфоны у населения намного ниже, чем у нас. Это такие дикие люди в прямом смысле слова.

А что такое FPV? Кто летает на FPV? Те, кто шпилил в компьютерные игры и занимался этим на достаточно серьезном уровне. У нас это 70% молодежи. У них - 25% молодежи. Безусловно, в Питере, Москве, наверное, все такие. Но они в армию не идут, в том числе потому что мотивации нет. Соответственно, нам будет в этом плане легче.

"Если мы планируем побеждать, нам нужен асимметричный путь"

- Мы воюем более полутора лет. Хотелось бы поговорить о состоянии, сильных и слабых сторонах украинских Сил обороны. Проще говоря, что нужно сделать Украине, чтобы выиграть эту войну?

- Попробую кратко. Несмотря на стандарты НАТО, наша армия во многих вещах - это постсоветская армия.

Против нас стоит российская, постсовковая армия со своими слабыми и сильными сторонами. Слабые стороны - те, что я сказал: их сухопутная компонента никогда не будет высококачественной, потому что она просто не успевает научиться и профессионализироваться. То есть они воюют очень плохим человеческим материалом, который еще и абсолютно непрофессиональный. Это с одной стороны. А с другой стороны, у них этого материала, скажем вежливо, много.

Сможем ли мы с помощью 50, 100 F-16 сравниться с российской авиационной группировкой в 200 самолетов? Не сможем. Сможем ли мы когда-то сравняться по количеству стволов? Скорее всего не сможем. По количеству бронетехники? Скорее всего не сможем.

Но если мы будем воевать невышколенными, плохо мотивированными частями против российских невышколенных плохо мотивированных частей, то рано или поздно они нас переломают по элементарной причине - потому что их просто больше.

Если мы планируем побеждать, нам нужен асимметричный путь. Каким-то образом же спартанцы доминировали в регионе Эгейского моря, выигрывали Персидскую войну, имея 4 тысячи свободных граждан против десятков тысяч в других полисах или государствах? Почему? Из-за качества боевой подготовки, профессионализма армии, полководцев.

Сейчас для Украины чрезвычайно важный вопрос - это профессионализация, поднятие уровня боевой подготовки, переподготовки, продвижение новых технологий, новых тактик, очень быстрой переподготовки людей.

Почему мы выигрывали на первом этапе? Потому что у россиян армия, которая не воевала. А у нас был огромный оперативный резерв, который имел представление о войне.

Второе - это то, что в армию ломанулись в первые дни войны десятки, если не сотни тысяч, очень высокомотивированных людей. Да, они были гражданские, но у них была огромная мотивация. Мотивация учиться, мотивация воевать. Но время идет. Мы понесли значительные потери - часть этих людей погибла, часть ранены.

Командование операцией по освобождению Мариуполя в 2014 году
фото: телеграмм Андрея Билецкого

- А многие из военных говорят об усталости, потому что полтора года без ротации...

- Нет ни одной войны, где энтузиазм по отношению к войне растет. Соответственно, это абсолютно нормально. 

Качественная подготовка - это также о мотивации. Не может быть мотивации у человека, который плохо понимает, как накладывается турникет, который не на высоком уровне владеет собственным оружием. Почему? Потому что сфера военного дела для него это что-то неизвестное. Неизвестное всегда пугает. Как только ты человеку даешь мотивацию в виде качественной подготовки, он прекрасно воюет.

- Как раз здесь, если говорить о Третьей штурмовой, вы очень активны в рекрутинге. Как происходит рекрутинг и подготовка? Насколько мне известно, у вас нет своей базы. То есть вы должны своих рекрутов отдавать на ДШВ, различные подразделения, за рубежом обучать. И это очень разный уровень подготовки в итоге.

- Да, уровень подготовки абсолютно разный - от нулевого до достаточно высокого. Этих людей приходится забирать и еще 4 недели доучивать по нашим стандартам. 

Что касается того, как стать рекрутом, с этим сейчас проблем в стране нет - надо только выбрать подразделение. 

Если выбираешь Третью штурмовую, то опять несложно. Если ты еще до мобилизационного возраста, то надо подписывать контракт, потому что сейчас, если память не изменяет, мобилизационный возраст начинается с 24 лет. Если достиг мобилизационного возраста, приходишь, тебе бригада выдает отношение, с которым ты мобилизуешься непосредственно в конкретную бригаду, проходишь курс молодого бойца и отправляешься служить в свое подразделение. 

Также, в принципе, идет обмен между подразделениями. Приходят ребята из ПВО: "Хочу быть штурмовиком". "Зачем тебе? Вот будешь запригивать в траншею идти всех убивать, в блиндажи гранаты бросать". "Да! Хочу". "Ну ты же ПВОшник?". "Или берите штурмовиком, или я куда-то в другое место приду". Таких надо всегда брать. 

Андрей Билецкий: "Третья штурмовая - сейчас одна из лучших бригад украинской армии"
фото: телеграмм III отдельной штурмовой бригады

- Приходилось также неоднократно слышать, что не хватает инструкторов для подготовки штурмовиков. Это так?

- Да, их надо готовить. Они же ни откуда не найдутся. Мы же видим всех, кто их имеет? Даже легендарный ЦАХАЛ, безусловно, имеет проблемы, это очевидно. 

Большинство армий мира либо не имеют вообще опыта войны, либо имеют опыт войны, которая разительно отличается. У нас фактически идет война индустриальной эпохи с несколькими совершенно новыми, технологическими решениями, которые очень влияют на тактику и стратегию. 

Вот американская армия - она имеет опыт войны, но какой? Война в Ираке закончилась очень давно, более 20 лет назад. Война в Афганистане - это малая война. Это антиповстанческая, антипартизанская с элементами антитеррористической операции. Она отношение к войне имеет такое, как полицейский спецназ к армейскому спецназу.

- Спрошу о западных учениях, которые проходят украинские военные. Слышала неоднократно, что эти знания и навыки фактически не могут здесь применяться, потому что они не соответствуют характеру войны в Украине...

- Частично так. Здесь надо понять, что с западными учениями есть две проблемы. 

Первая проблема, что НАТО - это зонтик, стандарты этих армий условно похожи. И с армией Соединенных Штатов Америки немецкая армия, например, ну не очень коррелирует. 

Во время подготовки наших за рубежом постоянно сталкиваемся с проблемой, что, например, в Европе, это маленькие, как они сами себя назвали, бонсай-армии. Если в Британии еще недавно сухопутные войска были 40 000 человек, то представьте, какое количество рекрутов они получали за год. Несколько тысяч. То есть где научить, например, 5000 украинских солдат?

Второй вопрос, что качество армий очень разное, зависит, куда попадут люди. Те, кто попали в парашютно-десантные войска, очень высоко оценивают подготовку, которую им там дали. А те, кто попали в механизированные войска, оценивают подготовку как нулевую и значительно хуже, чем, например, подготовку в "Десне". Или на Яворовском полигоне. 

То есть, во-первых, там нет инфраструктуры для таких объемов, поэтому иногда это в профанацию превращается. Нет инфраструктуры, чтобы обучить 40 тысяч там, 100 тысяч украинских солдат. Ну, а второе, что и качество армии разное.

"Верю, что деоккупация Мариуполя - абсолютно возможная операция"

- Не могу не спросить все же о нашей контрнаступательной операции, разные оценки есть в западных медиа. В то же время те люди, с которыми я общалась, объясняют логику украинской стороны тем, что россияне рано или поздно вынуждены будут уйти с юга Украины, и украинская тактика заключается в том, чтобы перерезать как раз таки эти логистические пути. Как вы видите сейчас украинскую стратегию, если говорить о контрнаступлении на юге?

- У нас вариантов немного. То есть фактически у нас есть один вариант направления - это юг. Там можно выбирать разные участки южного фронта. Но юг для нас безальтернативен. 

Если говорить по-простому, мы находимся внутри страны, это называется внутренние линии коммуникации. То есть это наша страна, и мы можем по фронту, например, с юга в Харьков очень легко перебросить войска. 

Россияне находятся на внешнем контуре коммуникаций. Они могут наступать, например, где угодно, но перебросить при нашем прорыве где-то войска из Беларуси сюда будет чрезвычайно логистически непросто. 

Вот у нас остается юг, потому что, безусловно, перерезание сухопутного коридора рано или поздно может привести к падению Крымского анклава. Вот когда он станет снова анклавом, то держать авиацию там невозможно, держать флот там невозможно. Соответственно там есть шансы на успех. 

Поэтому направление выбрано правильно. Все правильно сделано или не правильно? Мое ощущение: я считаю, что нас ничего не гнало и можно было накопить силы и ресурсы. Но опять-таки я могу не учитывать огромное количество факторов. Например, фактор выборов в Соединенных Штатах Америки. Или еще какие-то, которые требуют немедленных действий. 

Направление выбрано правильно, мы понемногу двигаемся. Участок там такой, что в любом случае каждый километр ближе к морю. 

Думаю, что нам будет сложновато в ближайшее время продолжать, погода остановит это на какой-то период. Но, опять же, есть зимний период, удобный для наступления, ну и там уже - весенний. Как минимум плацдарм есть, возможности есть. И вариантов то у нас не много - профессионализировать армию, собирать ресурсы и выигрывать.

Андрей Билецкий: "Я вообще пока вижу не очень близкую перспективу украинской победы. Верю в нее, буду воевать за нее до последнего, воюю, но она не завтра"
фото: телеграмм III отдельной штурмовой бригады

- Спрошу у вас как у человека, который в 2014 году участвовал в освобождении Мариуполя, командира, который пытался, в частности, организовать деоккупацию Мариуполя в 2022 году, когда ваши подразделения там были и остались в городе. Верите ли вы в возможность операции по освобождению Мариуполя в ближайшее время?

- Наскучило уже Бахмутское направление. Безусловно, хорошо, но за 9 месяцев непрерывных скучно (улыбается). Да, поэтому надо сменить какие-то декорации.

Если без шуток, то я верю. И это не наше пожелание, а такая насущная необходимость. Нам придется, даже если кто-то там устал, бороться за границы 91-го года.

Я верю, что победить Россию, безусловно, сложно, но абсолютно реально и возможно. Я верю, что деоккупация Мариуполя тоже абсолютно возможная операция. Абсолютно возможная, абсолютно реалистичная.

Буду ли я делать краткосрочные прогнозы? Не буду. Потому что война - слишком серьезное дело. Россия - непростой игрок на этом поле, но это страна, которая проиграла немало войн, проиграет и эту.

Если будем работать над своими недостатками и ошибками. Если будем спать на успехах 2022 года или каких-то успехах на Бахмутском или южном направлении, рискуем когда-то проснуться с проблемами.

- Не могу не спросить об уволенных командирах гарнизона Мариуполя. Денис Прокопенко вернулся на поле боя. Вы общаетесь сейчас?

- Да.

- Есть ли у вас обмен опытом? Как проходит коммуникация?

- Да, есть. Но, скажем так, правильнее будет сказать, на низах. На уровне ротных, командиров батальонов и так далее она идет активнее. Почему? Потому что у штабов бригад огромный объем работы. А ребята на низах, по своим азовским, семейным переплетениям активно делятся опытом.

Все ждали и, действительно, это важно даже не для меня. Это мои друзья, вчерашние ребята, которыми я командовал, это понятно. Но это и для государства важно. Потому что такого качества командиров, за них стоит держаться. Сейчас очень много хороших командиров бригад, командиров батальонов, но лишними такого качества профессионализма, стойкости люди ну точно государству не будут.

Хотя должен сказать следующее: люди забывают, не понимают, что 650 азовцев, а всего около 2000 бойцов Мариупольского гарнизона еще находятся в плену. И все люди азовского движения, которые выросли из полка, безусловно, ожидают своих товарищей. 650 азовцев - это очень много. Они сейчас разбросаны по всей России, там от Урала фактически до донецкого СИЗО.

- Азовское движение, о котором вы говорите, сейчас фактически разделено, и "Азов", и Третья штурмовая. Планируют ли создавать на базе этого движения еще другие батальоны, или нет?

- Нет разделения. "Азов" был единой организацией. Но тогда была ограниченная операция, которую мы сами называли "антитеррористическая операция", хотя это была война с Россией. А теперь идет полномасштабная общенациональная война. И, безусловно, пришло время для масштабирования военной составляющей.

Я считаю, что это масштабирование правильных принципов, которые доказали свою эффективность на войне. Будут ли создаваться новые? На самом деле существующие бы добрать по людям, потому что бригады большие. Тем более, что обе бригады сейчас находятся на фронте.