У родных луганского судьи, которого в "ЛНР" взяли в плен, когда он ехал на похороны отца, требовали 100 000 долларов

Очень трудно писать тексты о тех, кого знаешь. Лично. По работе. По старой жизни. Все чаще тебе кажется, что это не старая, довоенная жизнь, а вообще, прошлая. И кто-то просто тебе оставил память о ней.

И теперь лично ты живешь «после», помня «до». И слова «там, в прошлой жизни, когда мы все были живы, когда еще не было войны», для тебя не просто слова. Пишет в своем блоге Олена Степова.

Сейчас, когда в сводках встречаешь знакомую фамилию, сжимаешься. Это усталость. Усталость принимать известия о смерти. Даже если не знал лично. Просто, когда-то, где-то, или в тексте «житель Луганской области». Война так оголила нас, что те, кто носит штамп прописки «Луганская область» стали родными.
Стою в Каневе на площади. Подходит женщина, губы дрожат. Предательски дрожат. Так подходят переселенцы. На нашей машине луганские номера. Теперь это маячок. Для своих. И все чаще своими становятся люди, которых ты не знал раньше.
Вы из Луганска, - спрашивает она, - откуда именно?
Из области, мы Свердловск,- отвечаю я, идя ей навстречу.
Она начинает плакать:
Я-Красный Луч!
Мы обнимаемся. Я даю ей выплакаться. Я уже не плачу.
Да, именно так говорят переселенцы. «Я-Свердловск», «Я-Антрацит», «Я-Луганск», «Я-Красный Луч». Так говорят свои. Те, кто выехал, имеет «Луганскую» иди «Донецкую» прописку, но чужой. Чужой по войне, по взглядам, по стране, которую он любит, так не говорят. Странно, но мы как-то отличаем друг друга. И не подходим. У нас странное звериное чутье на «чужих».
О войне легче писать, чем о беженцах. О сепарах легче писать. Ну, подстрелили, ну, умер. Даже уже о тех, кто остался там, как они пишут «выживать», все равно легче писать. Они выживают в своем доме, возле своих родных, даже с работой и даже с привычной любимой кружкой в руках. Мы, те, кто выехал, просто шагнули в космос. Радуюсь, когда узнаю, что кого-то подхватили и помогли, как мне. Украинский космос держит своих и в невесомости.
Кто мы? Беженцы? Переселенцы? Люди, скрывающие свою боль. Люди, улыбающиеся и бросающие вызов судьбе, а чаще, государству и обществу.
Мы выезжали на пике информационной войны «все на Донбассе сепары». Острые углы войны, эта информационная пропаганда. И сегодня о ней, делающей нас врагами, разделяющей и обнуляющей нас.
Русская пропаганда, которая фактически управляет информационным полем Украины, делала и делает свое дело. Внутренний враг. Он так важен для русского общества. Они считают нас такими же, русскими людьми, а значит, значит, их продукт пропаганды идентичен.
«Все переселенцы» - враги. «Все жители Донбасса» - враги. «Все судьи» - враги. «Все сотрудники милиции» - враги. «Все сотрудники СБУ» - враги. «Все чиновники» - враги. «Все украинцы» - враги. «Запад» и «Восток». «Донбасс» и «Украина». «Всем дали». «Все решили»…
Совковое «все», это обнуление общества.
А людям легче. Правда. Людям так легче жить, зная точно и наверняка, кто их враг.
Вы знаете, сколько судей Луганщины выразили желание перевестись в суды Украины, как только был подписан соответствующий указ Президента? Сколько правоохранителей? Прокуроров?
А знаете, что многие из них жили больше года на съемных квартирах и без работы, ожидая подписи Президента на указе об их переводе? А сколько ушло воевать? Почему Президент, зная, что именно эти люди станут заложниками и разменной монетой, так долго не подписывал указ о переводе определенной категории (работников бюджетных аппаратов, юстиции, судей, правоохранителей) служащих в Украину? Почему судебные архивы области не вывезли после захвата СБУ? Колонии? Осужденных? Пенсионные фонды? Секретные документы? Почему люди, которые по своей должности и нарисованной информационной картинке должны были бояться меняющейся Украины и люстрации, рисковали жизнью, чтобы получить перевод и выехать?
Почему в апреле 2014 года началась массовая амнистия заключенных?
Приказ о вывозе в Украину судебных и других архивов, в том числе и секретных, появился в августе 2014 года. И вывозить их должны были сами работники, женщины. Судья Луганского суда, которая попыталась вывезти архив суда, оказалась в подвале. Архивы изъяли. Ее чудом удалось освободить. Она выехала в Украину, но не смогла работать. Ушла на пенсию. Посттравматический синдром.
Свердловский горсовет захватили в апреле 2014 года. Но документа, подтверждающего оккупацию города, не было. Работали все органы власти до августа 2014 года. То есть после «референдума» Свердловский суд не имел права покинуть захваченную область. И суд работал под обстрелами. И судьи писали прошения о переводе в Украину, а их не подписывали. И оставить рабочее место они не могли,- нарушение присяги.
Из Свердловского горсуда на сторону «лнр» открыто с первых дней перешли судья 4 судьи, 2 судьи ушли на пенсию, 4 перевелись в Украину и ушли в АТО, 3 просто рассчитались. Прокуратура г. Свердловск- 50% сотрудников предпочло рассчитаться и покинуть «лнр», чем работать на врага. Милиция г. Свердловск,- здесь ситуация хуже. Всего 10% сотрудников предпочло расчет или перевод в Украину. 90% сотрудников продолжили работу в «лнр».
У большинства выехавших, скажем правильнее, бежавших, - ведь их заставляли подписывать подписки о невыезде из «лнр», «уговаривали» перейти на службу, шантажировали, - там оставались родные. Родные, рискуя собой, выталкивали тех, кто был им дорог, из ада. У многих там престарелые родители. Парализованные. Инвалиды. Многие мамы-папы, уже пенсионного возраста, категорично отказывались выезжать. Мотив: «Я уже пожила. Это мой дом. Хочу умереть здесь». У каждого свой мотив.
60% переселенцев утратили связь с родными. У 45% переселенцев переезд спровоцировал развод. У 70% переселенцев там остались престарелые родители. Это данные по тем, кого я знаю лично, кто уже стал «черкасскими луганскими», «киевскими луганскими», «полтавским луганскими». Глупые сочетания. Но так называют себя потерявшие дом.
Государство предпочитает красивые истории для СМИ о победивших судьбу переселенцах. Сломанные судьбы государству не интересы. Ведь сломанные судьбы освещают неудобные вопросы. Заставляют думать о странных решениях правительства, и, даже, видеть их. Сломанные судьбы светлячками освещают нежелание государства признать нас беженцами, признать свои первоначальные ошибки в стратегии войны, признать, что переселенцы, это материальные и моральные проблемы государства. Лучше сделать нас врагами. Особенно на фоне е-деклараций, получения госпомощи имеющими жилье, депозиты, наличку, превышающую…
А мне так хотелось написать о наших луганских правоохранителях, ушедших в АТО, о судьях, сложивших полномочия, и воюющих в ВСУ. И о тех, кто остался там добровольно, выполняя роль «кротов» и работая на врага, обеспечивает Украину бесценной информацией. Но! Ответственность! Страшное слово на войне, ответственность! Любой намек, описание, совпадение и семьи человека может не быть.
Почему я решила написать об этом? Наверное, так легла карта. Пришло время. Вышла статья полковника СБУ Олега Животова.
Этот материал заставил заново пережить всё: захват, предательство, «милиция с народом», ехидную усмешку Гуславского, радость сотрудников милиции, охраняющих «захватчиков» СБУ, расстрелы, доносы, избитый Луганский Евромайдан, расстрел адвоката Игоря Чудовского, приезд к нам домой «группы самообороны», бегство с детьми в ночь.
Эта статья, как и мои рассказы о зоне, войне, всего лишь паззл. Один из паззлов этой страшной головоломки. Еще нет всех ответов. Еще много вопросов и белых пятен. Но мы должны писать об этом и складывать, складывать, складывать. Иначе, мы упустим что-то главное. Иначе, мы проиграем войну.
Заложниками бандитов «днр» стал отец генерала СБУ Александра Петрулевича, пенсионер-инвалид, которого бандиты расстреляли после пыток, заставляя полковника приехать в «днр».
Такие заложники дорого стоят. На них можно разменять даже законы, соглашения, выставить приоритеты. После выхода этой статьи позвонила знакомая. До войны она работала в юстиции Донецкой области. До войны мы и не знали друг о друге. Сейчас нашли друг друга в «черкасские переселенцы». Эта статья тоже раскрыла ее раны. Плача, она рассказывала, как расстреляли родителей ее начальника, не согласившегося приехать в «днр». Он выскочил с нашими, когда отступали. Его отец настоял, чтобы он выехал. Родителей расстреляли на блокпосту, когда они пытались выехать уже в 2015 году. Террористы включили телефон отца, набрали сына, и он слушал, как отец прощается, и выстрелы. Будет ли он давать интервью об этом? Вряд ли! Но все эти истории должна слышать Украина. Должна! Их сотни! Понимаете, сотни!
Только посттравматический синдром 90% беженцев так высок, что они предпочитают молчать. О своих потерях. Разводах. Сломанных судьбах. О том, что мы предатели там и предатели здесь, остались одной из граней войны. Только информационная пропаганда «вы все сепары», «вы во всем виноваты», «переселенцы» -это часть ПТС.
Месяц назад мне позвонил информатор из «лнр». Он «крот». Сотрудник правоохранительных органов, который работая в «МГБ», сообщает информацию в Украину.
На блокпосту Станицы Луганской был задержан Виталий Руденко, судья Луганского апелляционного суда, покинувший «лнр» в июле 2014 года и продолживший свою работу, согласно Указа Президента в Луганском апелляционном суде, который сейчас находится в городе Северодонецке.
Он ехал в Краснодон. На похороны отца. Его отец, старик, пенсионер, инвалид труда, остался жить в своем доме. Почему? Ах, эти «почему». Эта жизнь, заставляющая принимать решения, делать ошибки. Какие будут наши решения, ваши решения, если, не дай Бог… Не судите! Не судите, кричу я всю войну. Мы не знаем ответы на вопросы, которые нам ставит жизнь.
Виталий Руденко оформил электронный пропуск. Въезжал, имея на руках электронную копию свидетельства о смерти. Его взяли сразу. Как будто ждали.
Сразу позвонили с его телефона коллегам и родным. Потребовали выкуп. 100 000 долларов.
И знаете, у судьи их не оказалось. Родные не смогли собрать требуемую сумму. Не было ни счетов, ни имущества (кроме отжатой в Луганске квартиры и отцовского дома).
На похороны отца Виталий Руденко не попал. Хоронили старика соседи и бывшие сослуживцы, судьи - пенсионеры.
Месяц в подвале Луганского СБУ. Да, здание пыточных содержания пленных, боевики до сих пор так и называют «здание СБУ». После войны вряд ли там нужно оставлять это учреждение. Каждый миллиметр там пропитан кровью. Страшный музей войны. В него нужно будет приводить всех, в обязательном порядке всех оставшихся жить там. Одних, чтобы осознавали цену войны, вторых, чтобы осознавали цену собственных ошибок.
Сейчас, не получив выкупа, «МГБ лнр» официально заявило о задержании Виталия Руденко. Теперь он официально «шпион, пособник хунты, судья, выносивший решения против народного ополчения и оправдывающий карателей». Скорее всего, его расстреляют. Или попытаются обменять на более крупную рыбку террориста.
На сайте «МГБ» наконец-то, спустя месяц появилась официальная заметка, версия «власти лнр»: «Министерство государственной безопасности ЛНР возбудило уголовное дело в отношении украинского судьи, выносившие приговоры в отношении жителей ЛНР. – об этом заявил «министра госбезопасности Республики» Леонид Пасечник.
«Преступный Киев продолжает вести политику геноцида, усиливая экономическую блокаду Донбасса, принимая незаконные решения и устраивая всевозможные провокации в отношении жителей и должностных лиц государственных предприятий и организаций ЛНР", - отметил он.
«Используя силы и средства СБУ и судов Украины, власти Киева продолжают деструктивную деятельность, направленную на изменение территориальной целостности, конституционного строя и нарушения государственных интересов Луганской Народной Республики, в том числе путем фальсификации уголовных дел в отношении должностных лиц предприятий, обеспечивающих ключевые сферы жизнедеятельности Луганской Народной Республики. По сфабрикованным обвинениям данные субъекты привлекаются к уголовной ответственности и незаконно содержатся под стражей на территории Украины», - сообщил министр.
«В ходе проведения оперативно-розыскных мероприятий Министерством государственной безопасности ЛНР выявлен гражданин Руденко Виталий Валентинович, 1972 года рождения, имеющий регистрацию в городе Луганске и временно проживающий в городе Северодонецке. Руденко В. В., работая в апелляционном суде Луганской области в городе Северодонецке и действуя в интересах украинских спецслужб в ущерб безопасности Луганской Народной Республики, выносил судебные решения по сфабрикованным СБУ уголовным делам в отношении жителей Луганской Народной Республики», - рассказал Пасечник.
«Так, Руденко Виталием Валентиновичем совместно с коллегией судей было вынесено решение оставить без изменения постановление нижестоящего суда об избрании меры пресечения в виде содержания под стражей генерального директора ГП "Лугансквода" Махуренко Сергея Владимировича, незаконно обвиняемого СБУ якобы в участии террористической организации – ЛНР (ст. 258-3 УК Украины). Данное решение было принято на основании сфальсифицированных улик и доказательств, а также в рамках проводимой правительством Украины политики по борьбе с так называемым сепаратизмом. При этом не были учтены доводы защиты Махуренко С. В. об отсутствии в законодательстве Украины правовых оснований признания ЛНР террористической организацией и, как следствие, противоправности его уголовного преследования», - сообщил руководитель «МГБ лнр».
"В результате неправомерного заключения под стражу Махуренко С. В. украинской стороной была дезорганизована работа стратегического предприятия Республики - ГП "Лугансквода", что привело к веерным отключениям водоснабжения населения и социально-значимых объектов, в том числе яслей, детских садов, школ, больниц, родильных домов", - отметил «министр».
"Кроме того, аналогичные решения выносились данным судьей в отношении ополченцев, госслужащих и иных жителей ЛНР", - подчеркнул руководитель «МГБ».
"На основании полученных данных Министерством государственной безопасности в отношении Руденко Виталия Валентиновича, возбуждено уголовное дело по признакам состава преступления, предусмотренного статьей 335 Уголовного кодекса ЛНР ("Государственная измена"), в форме оказания помощи СБУ в деятельности, направленной против безопасности Нашей Республики. По данному делу проводится предварительное расследование", - сообщил Пасечник.
Не получив в течение месяца выкуп, террористы просто сделали то, что делали с первых дней войны: объявили неугодного «правосеком», «пособником хунты».
Все, запомните это, все преступления террористов, прикрыты «политикой», как ярлыками. Даже меня, чтобы привлечь к ответственности в «лнр» делали для террористов «сотрудником Правого Сектора», создав фейковую страницу в ФБ, а для ВСУ «пани атаман армии Юго-Востока». Мэр Свердловска Александр Шмальц лично готовил из таких, как я, проукраински настроенных граждан, двойные списки, чтобы нас расстреляли либо те, либо те.
В начале войны возле Свердловска (район села Ново-Боровицы) расстреляли семью предпринимателей из Антрацита, пытающихся проехать к границе и перейти КПП. Их объявили «правым сектором», я писала об этом, и расстреляли их джипы. Там ехали мать с дочерью, и отец. Их сделали «правосеками» по звонку их кума и соучредителя фирмы, который, приехав к месту трагедии, просто забрал деньги.
С первых дней войны «политика» стала всего лишь методом шантажа и расправы.
70% доносов в милицию «лнр», поступивших за годы «свободы Донбасса», содержат данные на родных, соседей, сослуживцев, которые начинаются или заканчиваются фразой, «считаю его корректировщиком ВСУ, Правого Сектора, пособником хунты».
Разграбленные дома, предприятия, расстрелянные мародерами, все объявляются «пособниками правосеков и хунты». Так преступникам легче скрывать и оправдывать убийства. Население «лнр» (не путать с жителями Луганской области) радуется «очищению» земли «новоросской».
А люди, здесь, на не оккупированной части Украины, да и там, в «свободной лынырии», до сих пор верят агитаторам СМИ, раскачивающим войну. А люди, здесь, на не оккупированной части Украины, да и там, в «свободной лынырии», до сих пор не могут понять, что вся их «свобода», это построение Россией новой «чеченско-абхазской» республики, где люди всего лишь товар.
Более 2000 человек в «лнр» считаются пропавшими без вести. В приграничье, да и в Ростовской области, как грибы растут невольничьи рынки, где можно купить себе русскоязычных рабов.
В чем же пресловутая защита русскоязычного населения Донбасса, если оно стало всего лишь товаром, щитом от армии и ресурсом для торгашей?
Что же, тем, кто выехал, терпения и сил. Когда-нибудь пазлы сложатся. Когда-нибудь слезы высохнут. Когда-нибудь мы сможем говорить смело, о том, что видели и пережили.
Тем, кто остался, наверное, того же.
Тем, кто верит в благоразумие террористов, их амнистию и реинтеграцию, стоит приготовиться. Сказать родным, где лежат деньги на ваш выкуп. Научиться выживать без лобстеров в подвалах и невольничьих ямах. При интеграции террористов «л-днр» в Украину, товаром станете вы, чиновники е-декларанты.
Тем, кто верит в скрепы и «русский православный мир», молиться, чтобы он не пришел за вами. Скрепы, русский мир, использует по назначению, вбивая их в тело, выбивая показания.
Мир такой хрупкий, как и жизнь человека. Вряд ли вкусившие безнаказанность и кровь, смогут остановиться.
Если у кого-то есть возможность вытащить этого человека, относитесь к ситуации без «сам виноват, он судья» и прочих русско-информационных образов. Украинцы своих не бросают!